Гадкий цыпленок. Народная грузинская сказка

Гадкий цыпленок

Народная грузинская сказка

Анчоуз Галактионович Носопыридзе сидел на пороге своей ветхой сакли и кушал вареного цыпленка. Его жена Татами Батоновна Носопыридзе бейсбольной битой выбивала дырявую кошму, болтавшуюся на покосившемся плетне. Во дворе паслись белая с рыжиной коза "Королева Виктория" и черный с проседью козел "Тутанхомон". Поросенок "Вахтанг" возился в лохани с кислым молоком. Шестнадцать сыновей Анчоуза Галактионовича сидели на скамье по правую руку от него, а четырнадцать дочерей по левую.

В этот день Анчоузу Галактионовичу, самому почтенному старцу села имени Лаврентия Павловича Берия исполнилось 129 лет. Его жена Татами, была немного младше и видела живого льва Толстого маленьким.

Его дети были уже немолодыми людьми и жили далеко от отчего дома. Все были довольны жизнью, и ждали лишь одного - когда папа доест этого чертова цыпленка.

Но цыпленок, который был отварен в столь знаменательную дату, оказался почти ровесником Анчоуза Галактионовича. Во времена бурной молодости, это была смелая и гордая птица с цветастым оперением. Она знавала лучшие годы жизни, когда еще юный Анчоузик гонялся за стройными, как серны горскими девушками. Но годы делают свое, и скорбная участь ждала цыпленка.

Анчоуз Галактионович кушал жесткое словно камазовская покрышка мясо своего пернатого друга и плакал. Он ронял крупные как виноград саперави слезы в острый соус ткемали и вспоминал свою молодость. Он вспоминал, как крался в зарослях за изящной попкой своей юной Татами, а натыкался на громадный волосатый кулак папы Татами, сурового абрека Батона Кукурия. Впоследствии изящная попка превратись в предмет, более напоминавший казан для плова, но тогда… Что это было за чудо.

Запомнила спина Анчоуза, как будущий тесть поучал женишка оглоблей от повозки, которая впоследствии вошла в список приданного. Батона Кукирия был добрым человеком, право слово, но больно уж резок в суждениях и скор на расправу. Вай, как хотел Кукурия, чтобы его горная серна Татами вышла за муж за старого козла Багратиона Пердулия, имевшего почетный титул вора в законе и записанного князем в журнал губернского жандармского управления. У Пердулии было много баранов - этих волосатых громадных пастухов, сплошь вооруженных длинными английскими ружьями. Князь Багратион приметил Татами на одном из праздников и решил разрушить юную любовь. Но судьба благоволила возлюбленным: почтенный будущий тесть Батона Кукурия выпил добрый бурдюк Ахашени, урожая 1856 года и нечаянно пришиб своим волосатым кулаком старого Пердулию, за что его 61 раз продырявили из своих длинных ружей пастухи князя.

Потом был длинный ХХ-й век, в течение которого в долине несколько раз менялась власть. Но к ним в горное селение лишь несколько раз добирались посторонние. Последним был голландский альпинист Ван-Дер-Шухер, которого козел Тутанхомон чуть не скинул в пропасть. Альпинист пил саперави, глотал слезы, вперемешку с шашлыком, и просил не отпускать его обратно в Голландию. Почему село называлось именем почтенного мегрела Лаврентия Берия, Анчоуз Галактионович не знал. Его отец Галактион Варфоломеевич Носопыридзе всегда советовал детям не совать свой нос в политику. Поэтому Анчоуз думал, что Берия - это такой же вор в законе, как и князь Пердулия, и желал ему только одного - жить подальше от Закавказья.

"Однако, 129 лет - это немало", - подумал Анчоуз, выковыривая из зубов волокна петушиного мяса, не желавшего пережевываться. Зубы у него были крупными, желтыми и необычайно крепкими как у соседского лошака. Старик без наслаждения двигал челюстями и с сомнением смотрел на крепкий казан своей дорогой Татами. Дети нервно шевелили затекшими суставами, а противные девчонки Тамара и Манана, которым всего-то исполнилось по 93 года, затеяли свару.

"Папа", - сказал младший и самый любимый сын Варлаам, родившийся всего полвека назад, - мы приехали поздравить тебя с днем рожденья!"

"Э-э, - откликнулся Анчоуз, - разве этот сопливый ребенок будет отвлекать своего отца, когда он прощается с другом?"

Варлаам, которого боялись в Москве самые крутые авторитеты, неловко пожал круглыми плечами. Он привез подарок, но не решился поднять его в село из долины, потому что опасался отцовского гнева. Это был вертолет системы Сикорского, который Варлааму передала в дар семья Банано из Бруклина. В Москве вертолет явно бросался в глаза, а здесь на нем можно было пасти коз. Глупый Варлаам, родился далеко от гор и не совсем представлял, как пасутся козы.

Другие дети тоже привезли подарки, но не торопились их вручать. Они знали, что отец не любит подарков. Однако уважения не оказать было нельзя.

Анчоуз доел цыпленка, аккуратно сложил его кости в глиняный горшок и пошел в угол двора. Там  был вырыта яма, рядом с которой лежал плоский камень. Старик положил в яму горшок, накрыл его мешковиной, присыпал землей, потопал ногой и сказал, что-то тихо, на непонятном языке. Улыбнулся и пошел к детям.

"Все-таки день рождения должен быть веселый праздник, - подумал он. Даже когда в желудке переваривается мясо этого противного крикливого негодяя…

Концовка в корне неверная. Нужно рассказать о дружбе цыпленка и Анчоуза. И о подвигах. И о том, как друг съел друга, чтобы спасти его от ужасной смерти: когда его съедят совсем посторонние люди. Но это грустная сказка. Хотя такая и задумывалась. Может быть.

Глеб Егоров