Лоси серебристые

Если автор не сдается – его увольняют.

 

Сказание о том, как русский разведчик становиться русским журналистом.

 

 Написано 1 апреля 2004 года.

Необходимое предисловие. Великий русский разведчик, опытнейший электронщик, энциклопедист и рассказчик бесчисленных баек Андрей Савельевич Иванов (фамилия изменена) как-то уволился с работы. Он работал в одной засекреченной конторе, рассказывать про которую Иванов трезвым не мог, а пьяным – за милую душу. Но все, кто узнавали про его место работы, предпочитали сами об этом никому не рассказывать. От греха подальше.
Так вот Андрей посчитал, что ему там платят мало, а работать приходится много, вот он и уволился.
Грешным делом необходимо добавить, что Андрей Савельевич горбатиться не любил. Он вообще любил по жизни сидеть с полной кружкой пива в «Белой Лошади» и рассказывать молоденьким блондинкам истории, которых, как уже было сказано, он знал бесчисленное количество.
Однако ж, голод не тетка, и денежки Андрею Савельевичу требовались ежедневно, потому что девушек в Волгограде много, пива много, баек в его голове несметное количество, а вот денег кот наплакал. Опять же жрать охота каждое утро.
И решил тогда Иванов зарабатывать деньги нетрадиционным путем. Повстречав в «Белой Лошади» хороших парней журналистов, он поддался на их уговоры и поступил в редакцию «Невероятной газеты» корреспондентом. До этого Иванов не писал ничего объемнее чем долговые расписки, да и то с ошибками. Но его убедили, что особых навыков данный труд не требует. Главное у журналиста – это печень и органы пищеварения. Опять же стойкость к алкогольному токсикозу важна.
Начал Андрей рьяно. Тем более, что редакция «Невероятной газеты» состояла сплошь из девушек, которые любят слушать байки, и не прочь попить пивка.
Не будем рассказывать о долгой и кропотливой работе Андрея в «Недвероятной газете» – это требует отдельного исследования. Отметим, что поначалу он увлекся и даже провел несколько блестящих журналистских расследований, чем зарекомендовал себя у руководства с положительной стороны. Также Иванову выдали медную каску, перламутровый огнетушитель, и назначили главным пожарным редакции.

Однако пытливый ум Андрея Савельевича лез из под каски и требовал чего-то новенького. К тому же вопреки ожиданиям, суммы, получаемые корреспондентом Ивановым, оказались совсем не теми, что ожидал разведчик Иванов. Девушек вокруг становилось все больше, от пива трескались сифоны в «Белой Лошади», а мизерные гонорары никак не уменьшали сумму долгов несчастного Андрея. Взгляд его был тускл, движения становились все более вялыми, поиск нового поприща все больше занимал его.
И вот Андрей Савельевич Иванов (разведчиский псевдоним Тархенберг) нашел себе другую работу, о чем сообщил веселым девушкам из «Невероятной газеты». Девушки сразу же стали грустными, поскольку привыкли к Андрею, а хмурый с похмелья редактор попросил сделать заключительный материал. Такой, чтобы - УХ! Такой чтобы – АХ!
А что тут напишешь, когда голова уже ни о чем не думает, поскольку на дворе весна, и кроме девушек на улице просто никого нет? И вспомнил он, что на заре своей журналистской карьеры, более полугода назад, задумывал статью про мужика, который пострадал от презерватива.
Ситуация тогда была презанятная. Один мужик обратился в суд с иском на аптеку, продавшую ему это резиновое изделие. Свои претензии он высказал в том смысле, что проданный ему condom был тонок и при непосредственном употреблении порвался. А мужик использовал эту тонкую дрянь на барышне не связанной с ним узами брака. Ну, дама, естественно - в крик. «Ты, - говорит, - не расплатишься!» «Я, - говорит, - тебя гад такой по судам затаскаю, будешь знать, как некачественную продукцию покупать!» Мужик бегом в аптеку, а там ему говорят: смотреть надо на упаковку перед тем, как натягивать. Видите, написано: «Сверхтонкий, для чувствительных натур». А теперь в зеркало посмотрите: какая ж у вас чувствительная натура? Мужик натурально так обиделся и попер в суд телегу. Надо было, говорит, кроме как на упаковке предупреждение еще и крупными буквами в аптеке вывесить. А то народ покупает и не знает можно его натягивать или нет, и с каким ли, так сказать, усилием.
Вот такое гражданское дело нарисовалось, и Андрей о нем прознал. Тема – супер. Другой бы журналер из нее конфетку вылепил. Но Тархенберг был опытным разведчиком, поэтому решил не торопиться с публикацией. Вот так он и не торопился вплоть до самого увольнения. Теперь же ему необходимо было хоть что-то написать, но рука, увы, не поднималась. Тогда, как всегда на выручку пришел мордатый редактор, который, потея с похмелья, решил написать сказку.

Кстати. Название сказки и некоторые детали выплыли из одного предновогоднего сабантуйчка, когда господин Иванов рьяно рассказывал про лесотундровую флору и фауну. А так же утверждал, что у северных оленей не рога, а панты. На новогодней тусовке Андрей Иванов исполнял роль Деда Мороза.Это, собственно, было вступление. Сказка  только начинается

 

 

Сидели два деда мороза и пили кефир. Рядом стояли олени в пуантах, и лоси в лосинах. Было холодно. Мимо проходил Андрей Савельевич Иванов в кумачовом малахае. На ногах у Андрея были резиновые шлепки на босу ногу. За плечами болтался холщовый мешок с презервативами. Лоси игриво обернулись, олени взмахнули пушистыми ресницами. Пуанты цокали по насту, лосины скрипели на морозе.
Первый Дед Мороз, с маодзедуновским прищуром посмотрел на Иванова и сказал по-фински: «Это или болшевик-к-к, или я его так-к перетак-к-к, не знаю-ю». Второй Дед Мороз, с явным саамским выговором ответил: «Не-е-т-т, не болшевик-к-к. Те носил-ли кожан-ные тапочки. А этот в шлепках-х-х».
Олени томно вздохнули. Лоси нежно застонали. Пуанты застучали чуть чаще, панталоны заскрипели чуть интенсивней.
«Зачем ты здесь? – спросил Иванова по-русски Первый Дед Мороз. От дела лытаешь, иль дела пытаешь?»
«Не трудись, дядя! – с прямотой советского разведчика сказал Андрей Савельевич, - не похож ты на старичка-лесовичка. Здесь я по служебной надобности, по журналистской».
«Что ж за надобность у тебя, родной, в наших холодных краях?» – поигрывая финским ножичком продолжал дедуля.
«А вот решил я люди добрые, использовать здесь изделия резиновые, чтобы понять – а может ли такое изделие быть предметом судебного иска?» - с чувством собственного достоинства произнес Андрей Савельевич, и продемонстрировал всем содержимое холщового мешка.
Россыпи презервативов заискрились на морозном лапландском воздухе. Олени призывно заржали. Лоси, млея, захрипели.
«Суд-д-д-ебный исполнитель-ль», - по-фински разом подумали оба Деда Мороза и засобирались в дорогу.
Увидев, что дедки сваливают, Андрей Савельевич грозно прикрикнул на них, пользуясь международным языком эсперанто: «Что, мать вашу снежную бабу за морковку, испугались финские товаропроизводители? Налепили сверхтонких гандонов и в Россию их спихнули, чтобы у нас рождаемость выросла? Я вам седобровые такой Халхин-Гол устрою, Хан Мамай дедушкой Лениным покажется!»
Услышав последнюю фамилию дедушки явно струхнули, подумав, что революция неизбежна, как простатит и присели на льдину. Они стали переговариваться по-фински, шведски и норвежски путая следы. Но разведчик Тархенберг-Иванов владея международным языком эсперанто живо раскусил престарелых аферистов. «В глаза смотреть, - прошептал он так, что олени вспотели, а лоси увлажнили лосины».
Дедушки с готовностью полезли за пазуху и вынули по двести евро.
Андрей распечатал презерватив и намекнул на возможные последствия.
Дедушки вынули кожаные кошельки и отдали всю получку в баксах.
Андрей притопнул резиновыми тапочками и мечтательно зажмурился.
Олени завиляли бедрами. Лоси задвигали губами.
Пора было идти в «Белую Лошадь».
Андрей обнял копытных за шею и сказал: «Есть у меня барышни одна история…»
Да, я забыл сказать. Лоси – были серебристые. Какими были олени – забыл начисто.   

P.S. Дописал и придумал афоризм: «Единицы писали в стол, но большинство в стул». Не складно? Зато по сути верно.